Гвардии  майор.

Рассказ.

(ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ)

ЧАСТЬ I 

ЧАСТЬ II

ЧАСТЬ III

ЧАСТЬ IV

ЧАСТЬ V

В  следующий  приход  Игоря  десантник, выкроив  минуту, когда  женщины  отлучились  на  кухню, предложил:

- Пойдём, женишок, покурим.

Гость, хоть  и  не  увлекался  табаком, поднялся  за  приглашающим. Тот  на  балконе   глубоко  затянулся, глянул  на  весеннее  серое  небо. Сделав  ещё  пару-тройку  глотков  сигаретного  дыма, произнёс  тихо:

- Кончай, паря, эту  историю.

- Какую  историю?

- С  Ингой. Я  буду  прям  по-армейски: сворачивай  роман. Староват  для  неё, мягко  говоря. Ну, ладно, сейчас  в  мужской  силе, а  пройдёт  десяток-другой  лет  и – сдуешься. Да  и  красотой  не  блещешь. В  общем, завязывай.

- Но  разве  красотой  силён  мужчина?

- Бросай  философствовать. Сказал, заканчивай, значит, заканчивай. И баста! Ясно  выражаюсь? Ну, не  нравишься  ты  мне! Не-е  нра-авишься.

- Так  Вы  меня  практически  не  знаете.

 - И  знать  не  хочу! Достаточно  того, что  ты  косой!

- Я  думал, что  главное  в  семейной жизни – симпатия, взаимное  уважение, а  не  какой-нибудь  незначительный  дефект. Много  ведь  примеров, когда  внешне  ладные  люди  живут  друг  с  другом со-овсем  не  ладно  потому, что  не  понимают  один  одного  и, самое  страшное, не  хотят  понимать. И  наоборот, вроде  неказистые, но  душой  красивые, сердцами  открыты  к  диалогу, к  окружающим. И  всякого  рода  физические  недостатки  меркнут  перед  душевной  широтой, кругозором, любовью.

- Ну  что  будешь  делать, а?! Хоть  кол  на  голове  теши! Дана  была  команда  «кругом!»? Выполняй. Узнаю, что  продолжаешь  морочить  голову  Инге – пеняй  на  себя.

Игорь  попытался  что-то  возразить, но  был  бесцеремонно  развернут  к  двери:

- Пошли. Бабы  заждались. И  улыбочку-то  на  морду  надень.

Усаживаясь  за  стол, хозяин  нарочито  весело  хлопнул  в  ладоши, воскликнул:

- Давай-ка, Игорёк, «вдарим»  по  коньячку. За  хорошую  погоду, за  дела  праведные. За  понимание.           

Мать  с  дочерью  переглянулись, но  к  тосту  присоединились.

После  ужина  Инга  полувопросительно,  полуутвердительно  произнесла: «Мы  погуляем».

- Валяйте, - согласился  глава  дома.

На  улице  девушка  спросила:

- О  чём  шушукались  на  балконе?

- О  жизни, о  любви. Неплохой  мужик  твой  отец. Прямой, открытый.

- Бывает  иногда  грубоват, правда. Но  работа  такая. Зато  меня, знаешь, как  любит!

- Догадался.

- Сначала  расстроился, что  девчонка  родилась, а  потом, когда  я  подросла,  сказал: «Да  и  к  лучшему. Буду  спокоен, что  тебе  не  грозят  никакие  там  Афганы  и  Чечни. Внуков  нарожаешь, буду  с  ними  кувыркаться. Облепят  меня  со  всех  сторон  и  станут  за  усы  дёргать. То  будет  настоящая  старость. Счастливая».

И  засмеялась.

Игорь  обнял  её, повернул  к  себе  лицом, поцеловал  лоб, глаза, затем  прильнул  к  губам  так, что  Инге  перехватило  дыхание, а  сердце  забилось  громко  и  часто.

- Вот  съезжу  в  командировку, а  потом  приду  к  твоим  родителям. От  порога  паду  на  колени  и  не  встану  до  тех  пор, пока  не  благословят. Как  на  это  смотришь?

- Положительно.

- И  осуществим  тогда  отцовскую  мечту, нарожаем  кучу  детей, и  пусть  они  ему  усы  выщипывают.

А  далее  время  закружило  обеих  сплошной  занятостью: у  неё  началась  сессия, у  него – предкомандировочные  хлопоты.

Майор  тоже  готовился  к  отъезду. На  Кавказ. Настроение  царило  мрачноватое. Дочь, как  понял,  не  вняла  совету  и  встречалась  с  волосатиком. Тот, в  свою  очередь, так  же  пренебрёг  предостережением  и  продолжал  обхаживать  кровинушку.

Вечером  накануне  отъезда  гвардейца  занесло  в  какое-то  кафе. Усевшись  за  столик  в  дальнем  углу, заказал  водки  и  незатейливую  закуску. Выпив  стопку, нюхнул  сигарету, закурил, выдохнул  дым. Синеватое  облачко  причудливо  расплывалось  перед  глазами, вторя  сумбуру  в  мыслях. Налил  вторую. Резко  запрокинув  голову, проглотил  содержимое, уставился  в  одну  точку… «Что  за  хренотень  получается? Лелеял, воспитывал, думал, повзрослеет, замуж  выйдет. За  толкового  парня, а  не  за  какого-то  косоглазика. Чего  в  нём  нашла? Бородка  козлиная  да  патлы. В  армию, вмиг  волосёнки  отчекрыжат! Видно  же, за  душой  ни  шиша, кроме  стишков  да  речей  заумных. Наверное, и  молоток-то  не  знает, с  какой  стороны  брать… Хотя…  Я  же  действительно  его  не  знаю. Может, и  умеет  гвозди  вбивать. Да  какая  разница: умеет-не  умеет. Не  нравится  он  мне! Ещё  и  линию  свою  гнёт. Сказал, кончай  девке  мозги  пудрить, так  нет, если  не  во  фронт, то  фланговым  манёвром  всё  равно  лезет  туда, куда  не  просят. Вот  осёл  упрямый!»

Налил  рюмку  в  третий  раз, выпил. Снова  не  закусил. Выпитое  будоражило  мысли, разогревало  фантазию. А  если  поганец  её  соблазнит…  Или  у  них  уже  было… Этот  сможет  уболтать, особенно  таких  наивных, как  Инга… Уродится  внук  весь  в  зятя – косой. А  если  внучка? Пиши – пропала! Ну, какая  может  быть  жизнь  у  косоглазой  девчонки?! Да  никакая. Или  в  монастырь, или  в  колодец. Вот  паршивец. Только  о  себе  и  печётся, думал, словно  всё  нарисованное  воспалённым  сознанием  обрело  реальные  черты. Гад! Нет  уж, не  дождёшься  моей  девочки. Ни  перед  чем  не  остановлюсь, не  отдам  я  её  тебе. Не  отдам!

Встал  из-за  стола, где  остались  пустой  графин  и  не  тронутая  закуска.

Вывалился  на  улицу. Резкий  порыв  ветра  пахнул  в  лицо, но  не  остудил  разгорячённую  голову, напротив, словно  раздул  кострище. Переполняла  злость, близкая  к  ненависти, готов  был  растоптать, раздавить  тварь, которая  покусилась  на  дочь  его. С  разгорающейся  яростью  в  груди  направился, куда  попало. Шагал  по  каким-то  улицам  и  проулкам, остановился, не  понимая, где  находится. Запутался. И  спросить  не  у  кого. Из-за  ближайшего  угла  улочки  торопливо  вынырнула  долговязая  фигура  и  направилась  прямо  к  нему. Было  открыл  рот, чтобы  спросить, куда  попал, как  вдруг  сообразил:  Игорь. Ага, на  ловца  и  зверь  бежит!

- Стоять!

Прохожий  остановился, изумлённо  взглянул  на  встречного.

- И  куда  так  торопимся? – спросил  офицер. – Уж  не  к  Инге  ли?

- Здравствуйте, - несколько  растерянно  произнёс  «мушкетёр».